Возможно, она никогда не спрашивала его. где он был и что делал; или. если она и была информирована. она не была глубоко расстроена.Она любила его. она считала его чистейшим, нежнейшим. самым честным из людей. который "больше всего заслуживает счастья"- которое она старалсь дать ему и преуспела, поскольку он был, по своему собственному признанию, "совершенно счастлив".
Парижане часто слишком импульсивны в своих страстных увлечениях и слишком несправедливы в своих антипатиях, но и х предубеждение было верным в этом случае, и ими овладело глубокая неприязнь к этому кровожадному негодяю. который пережил каждую партию. к которой он принадлежал. и находил средства уклоняться от своего долга эшафоту.Живой призрак сентябрьской резни все еще ходил невредимый. но теперь люди больше не боялись его провожали улюлюканьем и проклятьями на улицах/ У Робеспьера были свои фанаты. у Марата - свои обожатели, но никто не поддержал Бийо-Варенна,- ни друг, ни сторонник, ни даже товарищ.
Он, однако, сопротивлялся шторму. С тем же невыразительным лицом и упрямым видом, он по-прежнему сидел в Конвенте. на вершине "Горы". на скамье, которую раньше обычно занимал Робеспьер. но на улицах он прятался. Одним ноябрьским днем в 1794 г., когда он проходил через Пале-Эгалите. он был узнан. преследуем. оскорбляем. толкаем идолжен был ускользнуть через магазин, в котором была дверь на другую улицу. Дюэм (?) принес весть об этом мятеже в Комитет Общественного Спасения. Кто-то ответил: "это было бы очень трудно - оберегать Бийо от травли". Немного позже некий молодой человек, одел куклу. так, чтобы она стала похожа на Бийо, и потащил ее к двери Конвента, затем заставил ее кланятся в грязи в знак смиренного извинения, и наконец унес ее в якобинский клуб, где сжег ее среди криков: "Долой Бийо! Долой кровопийц".