Все, повернувшись к войскам и указывая на неизвестного генерала, спрашивая: «Кто он?». Маленький, гладко выбритый, опрятный, румяный, с мигающими глазами был никому неизвестен. Когда они вернулись в зал собрания, один из секретарей прочел список двадцати девяти депутатов, объявленных вне закона и со склоненными головами Конвент принял большинством голосов декрет и провозгласили смерть самым известным своим членам – Верньо, Барбару, Бюзо, Луве и других, принадлежащих к благородной Жиронде, которая была рождена для славы в тот же день, что и Свобода. Говорили, что пока депутаты слушали, в глубокой печали, чтение декрета об объявлении вне закона, генерал, покоривший Конвент своей воле, имел смелость зайти в буфет Собрания и приказал подать стакан вина. Многие затем впервые узнали его имя – это был Анрио, который два дня до того был простым капитаном и которого Коммуна назначила генералом, командующим Парижской армией. Как только он уверился в победе, Анрио спокойно покинул дворец, сел на свою лошадь и уехал во главе своих солдат, которые били в барабаны и возвращались в соответствующие секции. На улице Клеф прачки и кожевники громко аплодировали «генералу». Никто не предполагал – даже он сам – что этот шут совершил самую грозную революцию и нанес свободе удар, который заставил Францию вечно плакать