Он писал из Венна, за пятьдесят миль от Нанта, и он или не знал о наядах или думал о них как о чем-то незначительном. Он не одобрял лишь приспешников Каррье, которые, говорил он, терроризируют истинных патриотов. Он хотел верить, что Каррье просто неверно оценивает своих людей. Но первого января он написал срочное письмо Бареру и Робеспьеру, требуя, чтобы Каррье был немедленно отозван. К этому времени детали наяд были известны в Париже. По-прежнему о них не упоминалось в донесениях Жюльена. Предметом спора стал старый вопрос конфликта властей. Каррье отказался признавать другого комиссара, его агенты были раздираемы враждой и жестоки, они «грабили, убивали и жгли» без ограничений, и их хозяин упрямо защищал их.
Месяцем позже, теперь очень возбужденный Жюльен снова пишет Бареру и Робеспьеру. Он был в Нанте, видел Каррье, обвинения против которого теперь очень умножились. Вандея вновь поднялась, Каррье и генералы выказывали явное равнодушие, они хотели продлить кризис. (ну, это все-таки вряд ли...)