Тьер оценивает роль, играемую мадам Шалабр менее лирично и менее снисходительно. Эта «старая маркиза, согласно ей самой была первой из тех женщин, которые заботились об этом кровавом понтифике, как истинные посвященные. Было высказано несколько смехотворное утверждение, «что она была годна только на то, чтобы держать зеркало в котором он мог видеть свой галстук». Это не совсем тот аспект, в котором ее показывает нам ее переписка. Нет ничего особенно интимного в этих письмах. Это правда, что сохранившиеся до нас письма относятся к началу отношений между членом Конвента и маркизой. Но существует достаточное основание верить, что их переписка продолжалось в том же духе.