[deputater]

Он ясно объясняет свою позицию в последнем письме к Шатобриану: "Я признаю, что информация, которую мне удалось получить, будет очень выгодна Англии, но есть предел моему желанию быть полезным вам; есть деликатность, и моя не позволяет мне служить враждебному правительству. Ужасно предавать свою страну и становиться врагом тех, кого мы должны защищать. Если мы ненавидим тех, кто правит нами, мы не должны забывать, что они по большей части французы и что трудно примирить ненависть к своим собратьям-гражданам с добродетелями честного человека". В заключение он признается, что в будущем у него будут другие амбиции , помимо "желания быть полезным несчастным жертвам*", и что он собирается просить правительство о "должности аудитора в Государственном совете".
Когда его письмо было написано и отослано, он сам отправился в Буаз-Лука; но он не захотел встретиться с беженцем, и, когда его каникулы закончились, он вернулся в Ренн, чтобы поступить в юридическую школу.
Шатобриан был не тем человеком, который жаловался бы на это дезертирство. У него было то, что он хотел, ибо письма молодого студента составили ценную коллекцию. Он добавил к ним отчет, полученный от сельского соседа Буаз - Лука мсье де Гуйон-Воруо о ситуации и военных силах в порту Брест, и сложил все это в сверток, который тщательно завернул в клеенку
Месье де Буаз-Лука стремился избавиться от своего опасного гостя. Дважды беглец проскальзывал "по змеиным тропам", "спускался к берегу, вопреки требованиям береговой охраны, но его лодка так и не появилась. Днем он прятался в развалинах старой голубятни, принадлежавшей монахам Сен-Жаку(?З), которая стояла на скалах недалеко от берега Катр-Во. Когда холод и голод выгнали его из нее, он вернулся в Буаз-Лука и был спрятан "в шкафу, примыкающем к комнате мадам". "Хозяева прямо сказали ему, что они откажутся предоставить ему приют еще надолго. Инспектор таможни в Гильдо, Мартинет, который , однако, был неплохим человеком, был замечен бродящим вокруг поместья, иуслышали, как он сказал: "Шатобриан во Франции и, возможно, совсем рядом".
Опасность была неминуема. Месье де Буаз-Лукас, измученный тревогой, договорился с матросом из Сен-Каста по имени Шовель, который за двадцать пять луидоров согласился отвезти "джентльмена" на Джерси. Шовель и Шатобриан вышли в море 9 ноября. Тогда Буаз-Лука снова вздохнул свободно; все следы пребывания преступника были уничтожены; ни Жакмин, служанка, ни батрак Ребюффе, казалось, не подозревали об этом. В ночь на 10-е, во время яростного шторма, который в течение двадцати часов покоробил яблони, расшатал черепицу на старой крыше и принес с собой проливной дождь, раздался стук в дверь. Месье де Буаз-Лука подбежал и открыл ее, а там был Шатобриан, с которого капала вода. Буря привела лодку Шове на берегу; но, к счастью, береговой охраны не было на своем посту, и преступник смог добраться до дома незамеченным. Было необходимо принять его, потому что, на самом деле, он был гораздо опаснее, когда бродил поблизости, чем когда прятался. Прошел долгий месяц без какой-либо возможности приготовить побег. 15 декабря пришло известие что английское судно, шедшее берегом Сен-Каста, было захвачено налоговыми инспекторами; а капитан, шуан
по имени Квинталь, был арестован. Это был шлюп Шатобриана.