[deputater]

И еще Дидро о Дашковой. Да, я поняла, что окромя меня это никого не интересует, но все равно буду постить
О Бецком. Имхо, это выдумка.... Судя по тому, что я о нем знаю.
Генерал Бецкой через несколько дней после восшествия на престол он явился к государыне с вопросом: "Кому бы вы думали, вы обязаны короной?" - "Богу, некоторым усердным слугам и моему счастью", - отвечала она. Бецкой возразил: "нет, вы мне обязаны престолом, мне, который раздавал деньги солдатам, мне, который склонил их на вашу сторону" и затем повалился к ногам ее. Императрица сочла его сумасшедшим... Впрочем, обратив дело в шутку, она вполне признала его заслуги и, в доказательство их, поручила ему приготовить венец для коронации...
И далее о Дашковой.
Дашкова отнюдь не красавица. Небольшая ростом, с открытым и высоким лбом; с полными раздувшимися щеками, с глазами среднего размера, несколько заходившими под лоб, черными бровями и волосами, немного плоским носом, широким ртом, толстыми губами, круглой и прямой шеей, национальной формы, с выпуклой грудью - она далеко не очаровательна; в ее движениях много жизни, но не грации; ее манеры симпатичные. Общее выражение лица производит благоприятное впечатление. Характер ее серьезный, она говорит по-французски свободно; разговор ее сдержанный, речь простая, сильная и убедительная. Сердце ее глубоко поражено несчастьями; и в образе мыслей ее проявляется твердость, высота, смелость и гордость. Я убежден, что она любит справедливость и дорожит своим достоинством.
Княгиня любит искусства, знает людей и потребности своего отечества. Она искренне ненавидит деспотизм и все проявления тирании. Она коротко знакома с настоящим управлением и откровенно говорит о добрых качествах и недостатках представителей его. Метко и справедливо раскрывает выгоды и пороки новых учреждений. Если дело само по себе великое, она терпеть не может, чтоб унижали его какими-нибудь мелкими политическими расчетами...
Когда Екатерина задумала издать свод законов, она спросила совета у Дашковой, которая заметила: "Вы никогда не увидите окончания его, и в другое время я сказала бы вам причину; но и попытка великое дело; самый проект составит эпоху"....
Печальная жизнь ее отразилась в ее внешнем виде и сильно расстроило здоровье. Меня изумляла снисходительность ее к девице Каменской, которой запальчивость, резкость манер и противоположный образ мыслей нисколько не сердил Дашкову. В декабре 1770 года ей было только двадцать семь лет, но она казалась сорокалетней женщиной. Она продала все, что имела, чтобы уплатить долги своего мужа, которого она горячо любила и считала его смерть величайшим из своих несчастий.
Она великодушно выносит свою темную и бедную жизнь. Она могла бы удовлетворить самым высшим претензиям, если б хотела воспользоваться позволением государыни продать имение детей, - но она ни за что не согласилась на эту жертву... Дашкова тверда и решительна как в ненависти так и в дружбе...
Она обладает проницательностью, хладнокровием и здравым умом. Она ясно смотрит на лицевую строну вещей и никогда не думает выставлять себя предметом удивления или по врожденной скромности, или потому, что она не придавала никакой важности своему положению. Ей хотелось видеть Рюльера ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A0%D1%8E%D0%BB%D1%8C%...
и послушать рассказ его о происшествиях революции, но я внушил ей, что всякое замечание или подтверждение его будет свидетельством, которое автор обратит в свою пользу. Она обняла меня - и отказала Рюльеру.
Мадам Неккер хотела дать ужин княгине вместе с Жофрэн; я отсоветовал ехать, предвидя, что Дашкову не поймут наши салонные героини. Притом я знал, что они желали видеть ее единственно за тем, чтоб потом говорить о ней, и был уверен, что она больше проиграет, чем выиграет, во мнении этих дам и котерии их.
Княгиня решительный враг личной светской жеманности. Ее подозревали в тайных связях с графом Паниным, чем она крайне обижалась Замечательно, что императрица из уважения к ее характеру никогда не осмеливалась сказать ей о своей любви к Орлову, несмотря на всю свою фамильярность с Дашковой, фамильярность, никогда не оскорблявшую царицу. Княгиня с полной сободой навещает Екатерину, кгда ей угодно, садится, разговаривает и уходит без всякой церемонии.