Кажется, я этого еще не цитировала.
Роялистская печать словно с цепи сорвалась, обрушившись на этого маркиза, этого академика, этого комиссара казначейства, дерзнувшего поднять голос против монархии. Которой он обязан своим дворянским титулом и против короля, которому обязан должностью. Никто не упоминал о его талантах, признанных иностранными академиями и лучшими умами Европы и Америки. Теперь он не более чем интриган, добившийся всего вероломством и коварством. И, следуя мерзкому правилу памылетистов и политиков средней руки, что, желая опорочить идеи, стремятся обесчестить их авторов, уелыйишквал брани обрушивается вито лето 1791 г. на голову Кондорсе. "Журналь де ла кур"пишет 25 июля: " Кондорсе. Интриган из геометров, который сроду ничего не измерял, кроме собственного состояния и ничего не рассчитывал кроме подлостей". Для "Л'ами дю руа' " Кондорсе сам без всякой посторонней помощи обесчестил себя своими республиканскими выходками". Осыпают его оскорблениями и близкие к Лафайету газеты "Ле Бабий яр" и "Ле Шан дю Кок".
Однако поток хулы не ограничивается этими оскорблениями - не более чем пеной на поверхности политической жизни. Всем известно, что Кондорсе обожает свою жену. Софи молода, прелестна и к тому же республиканка. И чтобы побольнее задеть его. - принимаются за неё. " Лез акт без апотр*" разоблачает " этого самонадеянного и невежественного академика, который благодаря жене и бесчестным поступкам сделал себе состояние". Одним июльским днем появляется карикатура: Лафайет на коленях перед мадам де Кондорсе, совершенно голой, с надписью по- латыни Red publica. В другом номере объявляют, будто мадам де Кондорсе бежала с Агиллом дю Шастле. Хуже того, изображают Кондорсе, " который подталкивает свою жену к галерее Версаля со словами:"А ну-ка приосанься, ты что, не видишь, король идео'. И это при том, что Софи де Груши даже не была представлена ко двору. Ла Фей дю жур", придерживающаяся более умеренных взглядов объявляет соверш
енно нетерпимыми " подобные высказывания человека... Который всего несколько месяцев назад использовал самое сильное после денег средство воздействия на Мирабо, дабы заручиться его покровительством.. Для читателя, уже заранее оповещенног о чрезмерной чувственности Мирабо, вывернутая как бы случайно фраза может означать только одно: что Кондорсе, желая добиться поддержки Мирабо, бросил в его объятия свою жену. Э