A small part of mankind had the courage to try to make man into. . . man. Well, the experiment was not successful.
И далее тупо перепечатываю текст из "Переписки Робеспьера".
Мадмуазель,
Редко можно предложить вниманию красивой женщины такого рода сочинение, какое я посылаю вам. Именно благодаря этому обстоятельству составители судебных докладных записок отброшены в последние ряды литературы, если им вообще можно отвести какое-либо место в республике слова. Несчастные! Они лишены самой сладостной награды, которая может увенчать их тяжелый труд. По вашей милости и по милости неба я исключен из этой опалы. Я посылаю вам мои докладные записки и вы их читаете. Этим преимуществом я обязан, Мадмуазель, серьезности вашего ума и тому снисхождению, с которым вы изволите принимать мои произведения. В этом отношении я считаю себя бесконечно выше большинства тружеников-писателей, которые подвизаются на одном со мной поприще, и мне нечего завидовать самым славным поэтам и даже самым прекрасным сочинителям романов. Ибо предел счастья и славы писателя, кто бы
он ни был, заключается в том, чтоб тем или иным путем снискать благосклонность Граций. Вот почему, Мадмуазель, когда вам надоест читать мои произведения, я прошу вас предупредить меня — я перестану писать докладные записки, как только выперестанете их читать.
Маленькая собачка, которую вы растите для моей сестры, так же ли красива, как та, которую вы мне показывали, когда я приезжал в Бетюн? Но какова бы она ни была, мы ее всегда примем с почетом и удовольствием. Больше того, как бы безобразна она ни была, она всегда нам будет казаться красивой. Умный человек никогда не бывает некрасивым, говорила одна знаменитая женщина, кажется, г-жа де-Севинье. Можно, конечно, сказать и про вашу собаку кое-что правильное
и правдивое в том же духе.
Во всяком случае, сестра моя поручила мне передать вам от ее имени уверение в самых нежных чувствах; я же вовсе не намерен отстать от нее, когда речь идет о том, чтобы воздать вам должное.
С почтением, Мадмуазель, остаюсь ваш преданный и покорный слуга.
Де-Робеспьер
Аррас
6 июня 1788 г.
Между строк этих трех писем легко прочесть живой интерес, который молодой юрист внушал женщинам. Мы видим , что они проявляют интерес к его работе — и какой работе! Все ухищрения старого порядка, утомительные и непонятные судебные процессы, и все же они читают его отчеты! Какой интерес могли бы найти эти равнодушные читатели в подобных вещах, если бы это не было приятным воспоминанием о молодом человеке, который их им преподнес?Как можно назвать это чувство, которое выходит за рамки дружбы и не является любовью? Это больше чем дружба и меньше чем любовь. Был ли он увальнем или они отступали? ? Деликатная ситуация, пытаться объяснить которую было бы безрассудством.
"Мне нечего завидовать самому приятному из поэтов", - писал Максимилиан Мадемуазель Дега На момент написания этих слов он в течение трех лет был членом Розати
Мадмуазель,
Редко можно предложить вниманию красивой женщины такого рода сочинение, какое я посылаю вам. Именно благодаря этому обстоятельству составители судебных докладных записок отброшены в последние ряды литературы, если им вообще можно отвести какое-либо место в республике слова. Несчастные! Они лишены самой сладостной награды, которая может увенчать их тяжелый труд. По вашей милости и по милости неба я исключен из этой опалы. Я посылаю вам мои докладные записки и вы их читаете. Этим преимуществом я обязан, Мадмуазель, серьезности вашего ума и тому снисхождению, с которым вы изволите принимать мои произведения. В этом отношении я считаю себя бесконечно выше большинства тружеников-писателей, которые подвизаются на одном со мной поприще, и мне нечего завидовать самым славным поэтам и даже самым прекрасным сочинителям романов. Ибо предел счастья и славы писателя, кто бы
он ни был, заключается в том, чтоб тем или иным путем снискать благосклонность Граций. Вот почему, Мадмуазель, когда вам надоест читать мои произведения, я прошу вас предупредить меня — я перестану писать докладные записки, как только выперестанете их читать.
Маленькая собачка, которую вы растите для моей сестры, так же ли красива, как та, которую вы мне показывали, когда я приезжал в Бетюн? Но какова бы она ни была, мы ее всегда примем с почетом и удовольствием. Больше того, как бы безобразна она ни была, она всегда нам будет казаться красивой. Умный человек никогда не бывает некрасивым, говорила одна знаменитая женщина, кажется, г-жа де-Севинье. Можно, конечно, сказать и про вашу собаку кое-что правильное
и правдивое в том же духе.
Во всяком случае, сестра моя поручила мне передать вам от ее имени уверение в самых нежных чувствах; я же вовсе не намерен отстать от нее, когда речь идет о том, чтобы воздать вам должное.
С почтением, Мадмуазель, остаюсь ваш преданный и покорный слуга.
Де-Робеспьер
Аррас
6 июня 1788 г.
Между строк этих трех писем легко прочесть живой интерес, который молодой юрист внушал женщинам. Мы видим , что они проявляют интерес к его работе — и какой работе! Все ухищрения старого порядка, утомительные и непонятные судебные процессы, и все же они читают его отчеты! Какой интерес могли бы найти эти равнодушные читатели в подобных вещах, если бы это не было приятным воспоминанием о молодом человеке, который их им преподнес?Как можно назвать это чувство, которое выходит за рамки дружбы и не является любовью? Это больше чем дружба и меньше чем любовь. Был ли он увальнем или они отступали? ? Деликатная ситуация, пытаться объяснить которую было бы безрассудством.
"Мне нечего завидовать самому приятному из поэтов", - писал Максимилиан Мадемуазель Дега На момент написания этих слов он в течение трех лет был членом Розати
-
-
29.09.2022 в 16:27Ох, люблю витиеватый стиль галантного века)
-
-
01.10.2022 в 15:39Ох, люблю витиеватый стиль галантного века) - аналогично...