A small part of mankind had the courage to try to make man into. . . man. Well, the experiment was not successful.
Кондорсе и Вольтер. Из книги Элизабет и Робера Бадентэр.
Он (Кондорсе)быстро переймет у Вольтера эту ненависть к членам парламентов, и первый вышедший из-под его пера сатирический опус, 2Мишо и Мишель", разоблачает двух советников парламента, "потешно разглагольствующих в суде о материях, в которых ровно ничего не смыслят". Самое курьезное, что Вольтер пришел в ярость при мысли, как бы это сочинение не приписали ему. Поначалу, похоже, он даже не знал, кто в действительности автор. "Тот, у кого хватило дерзости написать эту наглую сатиру, - пишет он в одном из своих писем, - изрядный трус, если пытается приписать ее мне. Это сочинение мог написать только мошенник."
Три месяца спустя он уже в курсе и тон его письма к ДАламберу резко меняется. "не пристало Ахилессу сражаться оружием Патрокла, - явно льстит он автору, радуясь тому, что Кондорсе решает не распространять свой опус в свете. ДАламбер же встает на защиту своего подопечного: "Никогда этот последний, слишком к вам расположенный, не мог упрекнуть себя в хотя бы малейшей предосторожности в отношении вас, и клеветнические наветы эти тем более безосновательны, что никто не воздает вам должное с большей признательностью и смелостью. Он дал вам в том публичные доказательства". Однако дело на этом не кончается. Вольтер не верит ни единому слову и продолжает гневаться. Он жалуется Сен-Ламберу умоляет ДАламбера надавить на Кондорсе, дабы тот ничего не публиковал. Вольтер даже выдвигает пару аргументов, которые, должно быть, изрядно позабавили молодого ученого. "Если он все-таки опубликует, - пишет почтенный старец, - то это помешает ему встпить в Французскую академию". И снова желая польстить, добавляет:" Я люблю его, ценю его, я самый ревностный его сторонник... я полагаюсь на его дружбу". В этом весь Вольтер: трусливый и бесстрашный, скрытный и весь мир призывающий в свидетели. И все-таки, несмотря на любезные слова, при первой встрече с Кондорсе он был несколько раздражен и подозрителен. Подумать только, и все из-за того, что кто-то слишком пылко отстаивал идеи, которые почтенный старец полностью разделял и которые, возможно, сам же в основном и внушил. Несколько месяцев спустя Вольтер примет у себя этого молодого человека, которого заочно обозвал трусом и мошенником. И это будет любовь с первого взгляда.
Он (Кондорсе)быстро переймет у Вольтера эту ненависть к членам парламентов, и первый вышедший из-под его пера сатирический опус, 2Мишо и Мишель", разоблачает двух советников парламента, "потешно разглагольствующих в суде о материях, в которых ровно ничего не смыслят". Самое курьезное, что Вольтер пришел в ярость при мысли, как бы это сочинение не приписали ему. Поначалу, похоже, он даже не знал, кто в действительности автор. "Тот, у кого хватило дерзости написать эту наглую сатиру, - пишет он в одном из своих писем, - изрядный трус, если пытается приписать ее мне. Это сочинение мог написать только мошенник."
Три месяца спустя он уже в курсе и тон его письма к ДАламберу резко меняется. "не пристало Ахилессу сражаться оружием Патрокла, - явно льстит он автору, радуясь тому, что Кондорсе решает не распространять свой опус в свете. ДАламбер же встает на защиту своего подопечного: "Никогда этот последний, слишком к вам расположенный, не мог упрекнуть себя в хотя бы малейшей предосторожности в отношении вас, и клеветнические наветы эти тем более безосновательны, что никто не воздает вам должное с большей признательностью и смелостью. Он дал вам в том публичные доказательства". Однако дело на этом не кончается. Вольтер не верит ни единому слову и продолжает гневаться. Он жалуется Сен-Ламберу умоляет ДАламбера надавить на Кондорсе, дабы тот ничего не публиковал. Вольтер даже выдвигает пару аргументов, которые, должно быть, изрядно позабавили молодого ученого. "Если он все-таки опубликует, - пишет почтенный старец, - то это помешает ему встпить в Французскую академию". И снова желая польстить, добавляет:" Я люблю его, ценю его, я самый ревностный его сторонник... я полагаюсь на его дружбу". В этом весь Вольтер: трусливый и бесстрашный, скрытный и весь мир призывающий в свидетели. И все-таки, несмотря на любезные слова, при первой встрече с Кондорсе он был несколько раздражен и подозрителен. Подумать только, и все из-за того, что кто-то слишком пылко отстаивал идеи, которые почтенный старец полностью разделял и которые, возможно, сам же в основном и внушил. Несколько месяцев спустя Вольтер примет у себя этого молодого человека, которого заочно обозвал трусом и мошенником. И это будет любовь с первого взгляда.