A small part of mankind had the courage to try to make man into. . . man. Well, the experiment was not successful.
О казни короля.
В 10 с четвертью Людовик прибыл на площадь Революции, где должна была совершиться казнь. Эшафот бы воздвигнут у самого подножия пьедестала, на котором некогда возвышалась статуя Людовика XV. Вокруг эшафота были расствлены войска, а кругом необозримое пространство было покрыто толпами народа. Людовик мужественно взошел на эшафот и сам снял с себя воротник и сюртук. По справедливому замечанию Patriote Francais, он на эшафоте обнаружил гораздо больше твердости, чем на троне. Хладнокровие изменило ему лишь в ту минуту, когда палач хотел остричь ему волосы и связать руки. "Я не позволю этого1" раздраженно воскликнул Людовик, покраснев от гнева. Но нескольких слов Эджеворта было достаточно, чтобы успокоить его. Подойдя затем к краю эшафота, осужденный громким голосом произнес - по одной версии6 "Я прощаю своим врагам", - по другой: "Я умираю невинным; я прощаю своим врагам и желаю, чтобы моя кровь спаяла счастье французов и усмирила гнев божий. В 10 часов 20 минут Людовика не стало. палач высоко поднял его голову и показал ее народу. Единодушный крик: "да здравствует республика! Да здравствует нация!"огласил огромную площадь. Момент казни предполагалось ознаменовать пушечным выстрелом4; но этого не было сделано, ибо, по замечанию Revolutios de Paris2 "голова короля не должна при падении делать больше шума. чем голова всякого иного прступника2.
В 10 с четвертью Людовик прибыл на площадь Революции, где должна была совершиться казнь. Эшафот бы воздвигнут у самого подножия пьедестала, на котором некогда возвышалась статуя Людовика XV. Вокруг эшафота были расствлены войска, а кругом необозримое пространство было покрыто толпами народа. Людовик мужественно взошел на эшафот и сам снял с себя воротник и сюртук. По справедливому замечанию Patriote Francais, он на эшафоте обнаружил гораздо больше твердости, чем на троне. Хладнокровие изменило ему лишь в ту минуту, когда палач хотел остричь ему волосы и связать руки. "Я не позволю этого1" раздраженно воскликнул Людовик, покраснев от гнева. Но нескольких слов Эджеворта было достаточно, чтобы успокоить его. Подойдя затем к краю эшафота, осужденный громким голосом произнес - по одной версии6 "Я прощаю своим врагам", - по другой: "Я умираю невинным; я прощаю своим врагам и желаю, чтобы моя кровь спаяла счастье французов и усмирила гнев божий. В 10 часов 20 минут Людовика не стало. палач высоко поднял его голову и показал ее народу. Единодушный крик: "да здравствует республика! Да здравствует нация!"огласил огромную площадь. Момент казни предполагалось ознаменовать пушечным выстрелом4; но этого не было сделано, ибо, по замечанию Revolutios de Paris2 "голова короля не должна при падении делать больше шума. чем голова всякого иного прступника2.