A small part of mankind had the courage to try to make man into. . . man. Well, the experiment was not successful.
Морлей.
В 1759 г. Дидро написал для Гримма свою первую критическую статью о картинах так называемого Salon- художественной выставки. В начале царствования Людовика XV эти выставки устраивались ежегодно, точно так как и в наше время. Но с 1751 они устраивались только один раз в каждые два года. Дидро оставил нам свои заметки о каждом Салоне с 1759 по 1781, за исключением лишь выставки происходившей в 1773, в то время как он совершал свою поездку в Голландию и Россию.
Мы уже видели, как Гримм заставлял Дидро работать вместо себя. Девять салонов были одним из результатов этой добровольно принятой на себя обязанности и едва ли не единственною частью произведений Дидро, пользовавшейся в некоторой мере общей популярностью. Карлейль отзывается о них с большим восторгом. " Благодаря своей неподражаемой ясности они заново рисуют для нас картину так, что мы можем видеть ее и можем судить о ней; благодаря их пылкой увлекательности, изобретательности и настоящей артистической гениальности, для которых нужна лишь пишущая рука, они ,- за немногими исключениями на немецком языке, - представляют единственную известную нам критику произведений живописи, которую стоит читать.
В 1759 г. Дидро написал для Гримма свою первую критическую статью о картинах так называемого Salon- художественной выставки. В начале царствования Людовика XV эти выставки устраивались ежегодно, точно так как и в наше время. Но с 1751 они устраивались только один раз в каждые два года. Дидро оставил нам свои заметки о каждом Салоне с 1759 по 1781, за исключением лишь выставки происходившей в 1773, в то время как он совершал свою поездку в Голландию и Россию.
Мы уже видели, как Гримм заставлял Дидро работать вместо себя. Девять салонов были одним из результатов этой добровольно принятой на себя обязанности и едва ли не единственною частью произведений Дидро, пользовавшейся в некоторой мере общей популярностью. Карлейль отзывается о них с большим восторгом. " Благодаря своей неподражаемой ясности они заново рисуют для нас картину так, что мы можем видеть ее и можем судить о ней; благодаря их пылкой увлекательности, изобретательности и настоящей артистической гениальности, для которых нужна лишь пишущая рука, они ,- за немногими исключениями на немецком языке, - представляют единственную известную нам критику произведений живописи, которую стоит читать.