A small part of mankind had the courage to try to make man into. . . man. Well, the experiment was not successful.
Речь Барера. Ага, я планирую ее всю перепечатать
По поводу мнения Салля я ограничусь указанием на те взгляды, которые он высказывал в 1791 г. - правда, в эпоху монархии - в своем "Исследовании различия между Национальными Конвентами и Законодательными Собраниями, а также форм, наиболее благоприятных для сохранения их основных черт и обеспечения свободы".
При таких условиях, обыкновенное Законодательное Собрание не имеет ничего общего с Национальным Конвентом. Последний является верховной властью или ее представителем, облеченным всеми полномочиями. Его могущество ужасно, так как оно беспредельно ; никакая человеческая сила не в состоянии его ограничить, ибо малейшее ограничение суверенитета есть его полное уничтожение. Его границы определяются лишь самой природой веще; и в самом деле. суверенитет существует и проявляется в действии только для организации порядка, сообразно естественным соотношениям вещей.
Итак, Законодательное Собрание отличается от Национального Конвента тем, что последний представляет самодержавный народ, тогда как обыкновенное Законодательное Собрание есть лишь нечто вроде наблюдательного института, ограничивающего правительственную власть.
В августе прошлого года Законодательное собрание действовало согласно этим принципам и его благоразумие спасло Францию. Так, в своей мотивировке созыва Национального Конвента это Собрание говорит: "Мы видим только одно средство спасти Францию: оно состоит в обращении к державному народу, с целью призвать его немедленно воспользоваться тем неотъемлемым правом суверенитета, которое признается за ним конституцией. Интересы всего общества требуют, чтобы народ выразил свою волю через посредство Национального Конвента, образованного из его представителей, снабжённых неограниченными полномочиями.
Отсюда видно, что народ высказывает свою волю через посредство Конвента. А Конвент со своей стороны, выражает верховную волю, которая должна быть приведена в исполнение. Следовательно, то мнение, будто Конвент сам по себе не выражает общей воли, принципиально неверно. Вообще, слово суверенитет, употребляемым без политического определениям, можно ввести в заблуждение немало умов.
По поводу мнения Салля я ограничусь указанием на те взгляды, которые он высказывал в 1791 г. - правда, в эпоху монархии - в своем "Исследовании различия между Национальными Конвентами и Законодательными Собраниями, а также форм, наиболее благоприятных для сохранения их основных черт и обеспечения свободы".
При таких условиях, обыкновенное Законодательное Собрание не имеет ничего общего с Национальным Конвентом. Последний является верховной властью или ее представителем, облеченным всеми полномочиями. Его могущество ужасно, так как оно беспредельно ; никакая человеческая сила не в состоянии его ограничить, ибо малейшее ограничение суверенитета есть его полное уничтожение. Его границы определяются лишь самой природой веще; и в самом деле. суверенитет существует и проявляется в действии только для организации порядка, сообразно естественным соотношениям вещей.
Итак, Законодательное Собрание отличается от Национального Конвента тем, что последний представляет самодержавный народ, тогда как обыкновенное Законодательное Собрание есть лишь нечто вроде наблюдательного института, ограничивающего правительственную власть.
В августе прошлого года Законодательное собрание действовало согласно этим принципам и его благоразумие спасло Францию. Так, в своей мотивировке созыва Национального Конвента это Собрание говорит: "Мы видим только одно средство спасти Францию: оно состоит в обращении к державному народу, с целью призвать его немедленно воспользоваться тем неотъемлемым правом суверенитета, которое признается за ним конституцией. Интересы всего общества требуют, чтобы народ выразил свою волю через посредство Национального Конвента, образованного из его представителей, снабжённых неограниченными полномочиями.
Отсюда видно, что народ высказывает свою волю через посредство Конвента. А Конвент со своей стороны, выражает верховную волю, которая должна быть приведена в исполнение. Следовательно, то мнение, будто Конвент сам по себе не выражает общей воли, принципиально неверно. Вообще, слово суверенитет, употребляемым без политического определениям, можно ввести в заблуждение немало умов.