A small part of mankind had the courage to try to make man into. . . man. Well, the experiment was not successful.
Письмо Ивана Борисовича Павлу.
31 мая 1819 г.
Один пункт из вашего письма от 15-го числа сено месяца огорчил и обеспокоил меня. Говорю с вами как друг, а не как отец, хотя никогда я не позволял себе разделять эти два качества. Ибо нахожу, что отец должен быть всегда величайшим и первым другом своим детям. Положа руку на сердце, я делаю это искренне и с нежностью. Вы говорите мне как бы мимоходом о своих планах оставить графа и принять место, которое предлагает вам граф Витт , начальника штаба при нём. Поскольку вы не советуйтесь со мной в этом большом и важном шаге, который намерены предпринять, я мог бы ничего не говорить вам об этом. Но ни звание отца ни таковое друга этого мне не позволяют. Так что скажу вам свое мнение с откровенностью, с какой я действовал всю мою жизнь с вами, мой дорогой . вы при графе уже много лет. Он вас знает. Он вас уважает и воздает вам. Он искренне привязан к вам и нет ни малейшего сомнения, что как по привязанности, так и по природной доброте( ибо онтоббит делать добро всякому) он о вас позаботится и всегда, что бы, ни случилось, будет иметь достаточно способов доставить вам чин полковника, даже раньше срока, ибо всегда будут, хотя бы только из расчета, уважать его службу и вообще его репутацию известную по всей Европе более, чем вмеашем отечестве. Быть адъютантом человека с репутацией графа значит несомненно более чем быть приставленным к персоне графа Витта в какой бы то ни было должности. Граф Витт не имеет устоявшейся репутации. Он молод. Легкомыслен. Неопытен. Он под началом графа Аракчеева, который взыскателен и которого вы знаете столь же хорошо, как и я. Граф Витт обещает вам чин полковника через полгода. Но чем может быть обосновано это обещание? Это будет зависеть от его начальника, который не щедр на награды.
Продолжение следует
31 мая 1819 г.
Один пункт из вашего письма от 15-го числа сено месяца огорчил и обеспокоил меня. Говорю с вами как друг, а не как отец, хотя никогда я не позволял себе разделять эти два качества. Ибо нахожу, что отец должен быть всегда величайшим и первым другом своим детям. Положа руку на сердце, я делаю это искренне и с нежностью. Вы говорите мне как бы мимоходом о своих планах оставить графа и принять место, которое предлагает вам граф Витт , начальника штаба при нём. Поскольку вы не советуйтесь со мной в этом большом и важном шаге, который намерены предпринять, я мог бы ничего не говорить вам об этом. Но ни звание отца ни таковое друга этого мне не позволяют. Так что скажу вам свое мнение с откровенностью, с какой я действовал всю мою жизнь с вами, мой дорогой . вы при графе уже много лет. Он вас знает. Он вас уважает и воздает вам. Он искренне привязан к вам и нет ни малейшего сомнения, что как по привязанности, так и по природной доброте( ибо онтоббит делать добро всякому) он о вас позаботится и всегда, что бы, ни случилось, будет иметь достаточно способов доставить вам чин полковника, даже раньше срока, ибо всегда будут, хотя бы только из расчета, уважать его службу и вообще его репутацию известную по всей Европе более, чем вмеашем отечестве. Быть адъютантом человека с репутацией графа значит несомненно более чем быть приставленным к персоне графа Витта в какой бы то ни было должности. Граф Витт не имеет устоявшейся репутации. Он молод. Легкомыслен. Неопытен. Он под началом графа Аракчеева, который взыскателен и которого вы знаете столь же хорошо, как и я. Граф Витт обещает вам чин полковника через полгода. Но чем может быть обосновано это обещание? Это будет зависеть от его начальника, который не щедр на награды.
Продолжение следует