A small part of mankind had the courage to try to make man into. . . man. Well, the experiment was not successful.
Литвинова.
В 1762 году Д'Аламбер по настоятельной просьбе Фридриха решился наконец предпринять путешествие в Берлин. Он выбрал время, когда король написал философу:"Теперь я хочу пожить спокойно и отдаться своим музам; я совершенно занят мыслью, как бы исправить несчастные последствия войны, которые глубоко меня огорчают."... Два месяца Д'Аламбер пробыл в на обществе Фридриха, в котором нашего много выстраданного, теплого, сердечного, не похожего на тонкую вежливость вельможи или обыкновенную снисходительность короля. д'Аламбер чувствовал себя в Берлине совершенно свободно, говорил что думал, не заботясь об этикете, даже не имея о нем понятия. Он писал госпоже Леспинас:"Не надейтесь, чтобы я,по возвращении своем, оставил привычку школьничать или научился бы лучше держать себя за обедом. Король на все это не обращает никакого внимания ".
Фридриху очень не хотелось расставаться с Д'Аламбером, настойчиво и горячо просил он философа сжалится над его бедной сироткой, Академией наук. Они вместе отправилисл в Шарлотенбург, осмотрели Академию, а потом вечером король спросил Д'Аламбера: что подсказывает ему его сердце? Д'Аламбер просил короля увеличить пенсию великому Эйлеру; последний, обременённый большим семейством, думал уже снова переселиться в Петербург э. Улучшение положения Эйлера доставило большую радость Д'Аламберу. Он удивлялся трудам этого глубокого математика, восторгался им и писал в Париж: "Великий Эйлер угостил меня в Академии своим мемуаром о геометрии и обещал дать мне его прочитать домой. Несмотря на все это, между Д'Аламбером и Эйлером не было не только дружбы, но и поверхностной симпатии друг к другу.
В 1762 году Д'Аламбер по настоятельной просьбе Фридриха решился наконец предпринять путешествие в Берлин. Он выбрал время, когда король написал философу:"Теперь я хочу пожить спокойно и отдаться своим музам; я совершенно занят мыслью, как бы исправить несчастные последствия войны, которые глубоко меня огорчают."... Два месяца Д'Аламбер пробыл в на обществе Фридриха, в котором нашего много выстраданного, теплого, сердечного, не похожего на тонкую вежливость вельможи или обыкновенную снисходительность короля. д'Аламбер чувствовал себя в Берлине совершенно свободно, говорил что думал, не заботясь об этикете, даже не имея о нем понятия. Он писал госпоже Леспинас:"Не надейтесь, чтобы я,по возвращении своем, оставил привычку школьничать или научился бы лучше держать себя за обедом. Король на все это не обращает никакого внимания ".
Фридриху очень не хотелось расставаться с Д'Аламбером, настойчиво и горячо просил он философа сжалится над его бедной сироткой, Академией наук. Они вместе отправилисл в Шарлотенбург, осмотрели Академию, а потом вечером король спросил Д'Аламбера: что подсказывает ему его сердце? Д'Аламбер просил короля увеличить пенсию великому Эйлеру; последний, обременённый большим семейством, думал уже снова переселиться в Петербург э. Улучшение положения Эйлера доставило большую радость Д'Аламберу. Он удивлялся трудам этого глубокого математика, восторгался им и писал в Париж: "Великий Эйлер угостил меня в Академии своим мемуаром о геометрии и обещал дать мне его прочитать домой. Несмотря на все это, между Д'Аламбером и Эйлером не было не только дружбы, но и поверхностной симпатии друг к другу.